2016 №1

В  течение многих лет регион Балтийского моря отличался высокой степенью стабильности. Кардинальные изменения в мире после окончания холодной войны не привели здесь к серьезным осложнениям. Однако сотрудничество России с другими государствами региона Балтийского моря постепенно теряло динамику. В статье рассматриваются негативные последствия украинского и сирийского кризисов и рост напряженности между Россией и другими странами Балтийского региона. В краткосрочной перспективе эти тенденции вряд ли будут преодолены. Подчеркивается, что из двух возможных вариантов — заморозить отношения до решения военно-политических проблем или, наоборот, пытаться использовать любые имеющиеся возможности в сферах экономики, культуры, науки, образования и т. д. — второй более предпочтителен. Уменьшение регионального сотрудничества ослабит позиции России. Полученный же позитивный потенциал может сыграть определенную роль в преодолении конфронтации России и Запада в будущем.

Рассмотрены основные характеристики Восточной Европы как политического проекта, генезис Восточной Европы как политического региона. Дана периодизация истории Восточной Европы, приводятся важнейшие признаки процессов суверенизации — десуверенизации региона. Проанализированы геополитические проекты «Междуморья». Показано, что Восточная Евро¬па объективная реальность, чья история далека от завершения. Вместе с тем выдвинут и доказан тезис о том, что конструирование различного рода «Балтийско-Черноморских» моделей сотрудничества, ориентированных на изоляцию России, объективно противоречит интересам всех участников политического процесса. При под¬готовке работы использован комплекс методов, включающий исторический, структурно-функциональный анализ, а также системный подход. Основная гипотеза исследования заключается в том, что междуморье как политический проект отражает важную часть системных признаков Восточной Европы как политического региона, но не тождественно ему как с географических позиций, так и с точки зрения политического регионализма. Антироссийская направленность проектов «Междуморья» доминирует, однако она не имманентно присуща этой группе концепций. Переформатирование концепций «Междуморья» под формат новой модели сбалансированного сотрудничества «Москва — Варшава — Берлин» может считаться актуальной политической задачей, требующей адекватного научного решения. При этом сам регион Восточной Европы в очередной раз проходит точку бифуркации и потенциально может стать новой точкой опоры в среде новой европейской нестабильности. Проекты «Междуморья», на первый взгляд традиционный объект исследования, должны быть заново оценены в новых политических и экономических условиях. Данная статья — шаг в указанном на¬правлении.

Рассматриваются последствия создаваемой в Балтийском и Североевропейском регионах системы противоракетной обороны (ПРО) США для военной безопасности России. На основе метода структурно-функционального анализа изучаются внутренние особенности программы ЕвроПРО, этапы ее реализации и влияние на региональный военно-стратегический баланс. Отмечается, что ЕвроПРО, как и другие региональные системы противоракетной обороны Пентагона, усиливает ударный потенциал вооруженных сил США и их союзников и тем самым фактически перестает выполнять сугубо оборонительные задачи, на чем настаивает Вашингтон. Подчеркивается, что размещение мобильных элементов ПРО морского и наземного базирования на Балтике и в Северной Европе неизбежно приведет к дестабилизации стратегической ситуации и новому раунду гонки вооружений в регионе. Оцениваются эффективность ЕвроПРО с военно-технической точки зрения, а также ее возможности по созданию реальных угроз военной безопасности России и ее вооруженным силам. Рассматриваются меры по укреплению своей безопасности, которые Россия могла бы принять в случае полномасштабной реализации планов США по развертыванию ЕвроПРО.

Рассматриваются ключевые акторы «мягкой силы» Германии, продвигающие немецкие интересы в страны Балтии. Анализируются политика субъектов мягкой силы», направленная на формирование позитивного образа Германии в Литве, Латвии и Эстонии. Характеризуется деятельность немецких политических фондов, научно-исследовательских институций, землячеств, религиозных организаций, учреждений, занимающихся популяризацией немецкого языка, образования, науки и культуры. Обращается внимание на то, как Германия использует укорененность немецких традиций в Прибалтике в контексте своей политики. Результаты исследования свидетельствуют о том, что немецкие политические и образовательные фонды являются основными акторами «мягкой силы» Германии, действующими в Прибалтике. Показано, что формирование разноуровневой системы изучения немецкого языка при помощи разнообразных курсов, стипендиальных программ оказывается одной из стержневых стратегий немецких фондов, позволяющих им посредством «высокого немецкого» встраивать прибалтийскую аудиторию в германское информационное пространство. На базе немецкого языка происходит как популяризация немецкой системы образования и образовательных стандартов, так и институционализация партнерства, кооперация и интеграция. Делается вывод о том, что Германия, наряду со Швецией и Россией, является одним из главных внешнеполитических игроков в прибалтийских государствах.

Анализируется балтийский вектор внешней политики объединенной Германии с начала 1990-х гг. вплоть до настоящего времени. Цель авторов статьи — определение значимости отношений ФРГ с балтийскими государствами и места общей концепции «Восточной политики» в российско-германских отношениях. Метод динамического сопоставления политического и экономического нарратива межгосударственных отношений позволил выявить специфику балтийского вектора внешней политики Германии в контексте современных международных отношений. В частности, установлено, что наибольшую активность в Балтийском регионе ФРГ проявляла в начале 1990-х гг., когда происходил процесс налаживания политических, экономических и культурных контактов с новыми независимыми государствами. Во второй половине 1990-х гг. внешнеполитическая активность Германии пошла на спад, а после вступления Литвы, Латвии и Эстонии в ЕС и НАТО в 2004 г. наметились определенные разногласия между Федеративной Республикой и прибалтийскими республиками, что обусловило сравнительно прохладные отношения между странами. События на Украине привели к изменению позиции Германии в региональной политике. Несмотря на то что Россия остается одним из важнейших экономических и политических контрагентов, Федеративная Республика как партнер стран Балтии по ЕС и НАТО не может занимать нейтральную позицию в конфликте интересов балтийский республик и России.

Механизм местного приграничного передвижения как инструмент сотрудничества между странами Европейского cоюза и приграничными с ними государствами возник в качестве меры по смягчению барьерной функции внешней границы ЕС. В 2006 г. Парламент ЕС дал странам-членам возможность заключать двухсторонние соглашения о введении на примыкающих к границе территориях упрощенного порядка пересечения границы. Цель статьи — проанализировать механизм местного приграничного передвижения как обособленного инструмента приграничного сотрудничества. Территория исследования охватывает внешнюю границу Европейского cоюза (и Норвегии) с Российской Федерацией и Республикой Беларусь. Статья имеет теоретический и практический интерес для специалистов, изучающих международное и как один из его элементов приграничное сотрудничество. Дается современная характеристика каждого механизма и прогнозируется будущее развитие ситуации исходя из общих условий социально-экономического и внешнеполитического фона в России, Беларуси и ЕС (Норвегии). Используется картографический метод, что значительно повышает наглядность представленного материала. Авторы приходят к выводу, что механизм МПП оказывает положительный эффект на развитие приграничных контактов между странами, принявшими этот инструмент на вооружение. Целесообразно продолжать диалог между Россией, Беларусью и странами Европейского союза как по расширению зоны его применения, так и качественному развитию самого механизма МПП.

Статья посвящена отношению петербуржцев к социальным конфликтам, выражаемому в первую очередь в оценке степени опасности разнообразных социальных противоречий между разными частями российского общества, которые особенно актуализируются в ходе экономической и социально-политической турбулентности. Цель исследования — показать угрозы и возможности исправления социальных противоречий в российском обществе. Практическая значимость работы заключается в возможности использования полученных данных в социальной политике государства и в рамках функционирования гражданского общества. Удалось зафиксировать отношение петербуржцев к различным социальным конфликтам, состоящее в том, что на первое место петербуржцы ставят опасность конфлитов на религиозной и этнической основе, а угрозу конфликтов по имущественному и статусному признакам считают менее опасной. При этом те, кто относит себя к среднему слою, оценивают степень угрозы межрелигиозных конфликтов существенно выше тех, кто причисляет себя к низшему, что подтверждается и сравнением по реальным доходам. В случае второго блока вопросов — о степени личной тревоги от присутствия рядом непохожих на респондентов людей — такие тревоги выстроились в следующую цепочку: люди другой национальности — граждане других государств и иного вероисповедания — носители иных политических взглядов и соотечественники из других регионов РФ. Полученные данные позволили также выявить скрытые связи и закономерности в социодемографической структуре такого отношения, что, в свою очередь, должно полнее раскрыть угрозы и опасности возможного усиления социальных конфликтов в российском обществе, а значит, и способствовать их предотвращению.

Рассмотрены особенности формирования культурных ландшафтов периферийных территорий с преобладанием агроландшафтов. Современное состояние последних проанализировано с учетом историко-географических, социальных, экономических и политических факторов. В силу своего исторического развития Калининградская область обладает уникальным набором составляющих элементов культурного ландшафта. Именно поэтому изучение генезиса и условий формирования культурного ландшафта выделенной территории является важным элементом при характеристике его составляющих единиц: системы расселения, иерархичности поселений, характера и вида землепользования, транспортной системы, хозяйственных связей и т. п. Известно, что главенствующую роль в формировании культурного ландшафта играет уровень социально-экономических отношений, изменение характера которых влечет за собой неизбежные изменения в содержании и виде окружающего ландшафта. Исследования картографических материалов и историографии позволило выделить этапы эволюции культурного ландшафта, проанализировать ход исторического развития и оценить степень трансформированности его на различных временных этапах. В результате были выявлены следующие характерные виды трансформации элементов культурного ландшафта сельских периферийных районов: планировка и динамика численности населенных пунктов; рисунок и характер системы расселения, мелиоративные работы, степень хозяйственного освоения территории (различной направленности, степени, качества, характер землепользования); сохранность природного ландшафта, развитие промышленности; транспортная инфраструктура.